Он вышел из мисси и зашагал по улице, направляясь к клубу. Люди стекались туда со всех сторон. Проходя мимо контора Струана он бросил взгляд на здание, благодаря судьбу, что оно уцелело, вместе с факторией Брока – доброе предзнаменование, подумал он, ни один так другой точно будет «Благородным Домом», а контора Брока производит гораздо, черт побери, лучшее впечатление с Горнтом во главе, чем с Норбертом. Он заметил Анжелику в ее окне и помахал ей рукой. Она помахала в ответ. Бедная Анжелика, интересно, Анри уже сообщил ей об Андре. Затем, услышав гвалт, доносившийся, несмотря на еще приличное расстояние, из клуба – обычные крики, ругань и звон стаканов, – он вздохнул и переключился мыслями на дела Поселения.
Шум стих, когда он вошел. Клуб был набит до отказа, те, кто не поместились внутри, остались стоять на ступенях снаружи. Толпа раздвинулась, освобождая для него узкий проход меж плотными, пахнувшими потом рядами, и он прошел на свое обычное место рядом со стойкой и поздоровался с остальными посланниками, Сэратаром, Эрлихером и Сергеевым, у последнего было забинтовано обожженное лицо и рука висела на перевязи. Все имевшие вес люди собрались, а также много тех, кто не имел никакого веса; многие были перевязаны, у некоторых были сломаны кости, но лица у всех раскраснелись. Несколько человек уже успели упиться, и их вынесли отсыпаться на улицу.
– Доброе утро. Я счастлив сообщить, что нам очень и очень повезло…
Свист и вой прервали его, раздались крики:
– Черт, я разорен… О каком везении ты толкуешь, черт подери… Дайте ему сказать… Нечего заливать, он что, сам не видел… О, да заткнись же ты, ради Бога!..
Он подождал, потом продолжил, уже более жестким тоном:
– Нам действительно повезло, получено подтверждение только о смерти Андре Понсена… – по залу прошелестел шепот сожаления, все очень ценили его музыку, – больше никого во всей нашей общине. Мистер Сэратар опознал тело, и похороны состоятся завтра. К сожалению, мы потеряли двух солдат, их похороны тоже завтра. В Пьяном Городе пока не нашли нескольких человек, но это не те, кого мы знаем по имени. Наша армия в целости и сохранности, все оружие, ядра, боеприпасы целы, флот тоже – нам действительно очень повезло, и я предлагаю вознести благодарность господу. – Посреди мертвого молчания он добавил: – Я прошу падре провести на закате специальную вечернюю молитву, приглашаются все. Какие-нибудь вопросы пока есть?
– Как быть с нашими компаниями? – выкрикнул Ланкчерч. – Моя контора сгорела.
– На это у нас всех и существует страховка от пожаров, мистер Ланкчерч. – Рев хохота не дал ему договорить. – Что такое?
Небесный Наш Скай, экспедитор страховых фирм Гонконга, где принимались все полисы, в Иокогаме, пояснил:
– С сожалением довожу до вашего сведения, сэр Уильям, что страховка Барнаби истекла на прошлой неделе и, дабы сэкономить деньги, он отказался возобновлять ее раньше первого числа следующего месяца. – Последние его слова опять утонули в буре веселья и язвительных шуток.
– Мне жаль это слышать. В любом случае с сегодняшней почтой губернатору Гонконга, я официально объявляю Поселение зоной бедствия для всех… – Одобрительный рев и крики «Добрый Старый Вилли» покрыли это его заявление, ибо оно означало, что возмещение убытков пройдет без проволочек. – …Зоной бедствия для всех законных требований на возмещение убытков, каждое из которых должно быть подтверждено документально, будет признаваться только с моей подписью и…
Опять рев, на этот раз ярости, потому что все знали его как человека пунктуального, в отличие от некоторых чиновников в правительстве Гонконга, и пожар автоматически рассматривался многими как посланная свыше возможность раздуть опись своего имущества.
Когда шум достаточно стих, он любезно добавил:
– Никакие исключения из правил не будут рассматриваться, и чем скорее требования лягут ко мне на стол, тем скорее они будут одобрены, подписаны и отправлены… – Началось общее движение к двери, и он проревел неожиданно могучим для такого худощавого человека голосом: – Я еще не закончил, клянусь Богом! Следующее, некоторые недальновидные, глупые люди полагают, что самым разумным для нас будет убраться с нашего плацдарма здесь. Правительство Ее Величества не имеет ни малейшего намерения оставлять Японию. Абсолютно никакого. – В толпе раздались доводы против, но он холодно оборвал их. – Следующее, от вас требуется, чтобы вы помогали друг другу как английские джентльмены и…
– А как насчет чертовых янки? – крикнул кто-то, вызвав лавину насмешек, криков за и против.
– И им тоже, – крикнул он в ответ, его юмор вернулся к нему. – Некоторые из них ими являются, и еще больше могли бы ими стать. – Новый взрыв хохота. – Поэтому ведите себя как джентльмены и отстраивайтесь как можно быстрее. Это важно. Мы должны укрепить свое положение здесь, потому что, последнее и самое серьезное, ходят слухи, что пожар вызван умышленно.
– Это верно, моя мусумэ так и сказала.
– Одно заслуживающее внимание сообщение указывает на то, что поджигателем был самурай, Накама, тот самый парень, чьей выдачи как революционера добиваются бакуфу, хотя мистер Тайрер и я, а также мистер Макфэй, если не ошибаюсь, находили его приятным, вполне безобидным, и он был для нас щедрым источником информации.
– Это так, – подтвердил Джейми, оживленный нежностью Морин. – Я не верю, что он мог бы оказаться поджигателем, по крайней мере таково мое мнение.
– Как бы там ни было, нам доподлинно известно, что он мертв и был пойман при подозрительных обстоятельствах. Все должны держать ухо востро на тот случай, если это поджог, лично я в этом не убежден, но если этот пожар был насильственным актом против нас, то будут и другие, если же это была воля Божья… Что ж, сие в Его руках…
– Аминь, – сказали многие, преисполненные благодарности за то, что остались живы.
– …поэтому не забывайте о возможной опасности, но давайте вести себя нормально и дружно примемся за работу. Благодарю вас, до свидания.
– А как же быть с Ёсиварой, и с учреждением миссис Фортерингилл?
Сэр Уильям сморгнул. Боже милостивый, должно быть я старею, подумал он. Проблема Ёсивары даже не пришла ему в голову, а ведь именно это делало Японию сносной, даже желанной для большинства мужчин.
– Мисси Фортерингилл, безусловно, возместит все свои убытки за счет страховых выплат. Что же касается первого… Мы немедленно учредим фонд. На одну неделю. Я открываю его двадцатью гинеями, и, ну, поскольку это входит в зону бедствия, правительство Ее Величества вернет вкладчикам все деньги, фунт за фунт.